Маргарита Полякова - Герцог всея Курляндии [litres]

Сам Петр, кстати, судя по корреспонденции, был вполне нормальным ребенком. Впрочем, я всегда подозревал, что его истеричность и неврастеничность – это приобретенные качества. Причем с детства. Сначала Петра испугал стрелецкий бунт и безумная толпа, которая на его глазах разорвала близких ему людей, а затем все это еще и подогревалось разговорами. Петру постоянно капали на мозги, что Софья его ненавидит, что замышляет против него разные гадости, что хочет отравить… В такой обстановке любой свихнется.

Плюс, как я понял, на Петра очень угнетающе действовал тот образ жизни, который его заставляли вести. Дело в том, что юный царевич был из тех пацанов, у которых шило в одном месте. Причем идущее в комплекте с моторчиком и Perpetuum Mobile. И эту энергию нужно было куда-то деть! А его пытались заставить почтенно шествовать, медленно разговаривать и вести себя, как умудренный годами старец.

К счастью, примерно представляя характер ребенка, я сразу дал учителям соответствующие указания. И подбирал их по темпераменту. Так, чтобы они вместе с Петром могли постоянно двигаться. И постоянно его учить, благо царевичу было интересно абсолютно все – и корабли, и производство фарфора, и работающие станки, и химические опыты, и пацаны, переодетые в военную форму и тренирующиеся по уже опробованному мной методу. Петр бегал и прыгал вместе с ними. Оружие им не доверяли, но физическими упражнениями занимались.

Учеба в форме развлечений, когда один предмет незаметно переходит в другой, давалась Петру легко. Царевич обладал живым, гибким умом и поддавался влиянию. Если все так и дальше будет идти, на выходе мы получим вполне адекватного царя. В том числе ценящего русскую культуру и искусство. При росписи фарфора я и сам напрягся, и привлек специалистов, так что изделия местных мастеров получили свой неповторимый стиль. Не слишком пестрые, изысканные узоры стали узнаваемым брендом. Хотя, конечно, и европейские, и античные сюжеты мы в росписи использовали.

Помешать воспитывать Петра мне могли бы близкие родичи Нарышкиной, но они предпочитали обитать в Москве и пытались вернуть положение возле трона. К тому же не больно-то их ждали. Наталья, еще молодая и красивая женщина, обзавелась любовником. Разумеется, под моим чутким руководством. Ответственное задание выполнял один из моих бывших подопечных мальчишек – молодой, красивый парень, за которым девки бегали табунами.

Надо сказать, что из двадцати пацанов к настоящему моменту возле меня остались только пятеро. Остальные были пристроены на различные ответственные должности в Курляндии, а то и в других странах. Все ребята были проверены не раз и не два, но они были не единственными нашими шпионами. И за ними тоже присматривали. Деньги и власть – они многих портят. А я не верил в романтическую чушь вроде безусловной верности типа «они спасли мне жизнь, потому я отдам жизнь за них». То есть, возможно, в реальной жизни такое тоже встречается, но лучше рассчитывать на худшее. Тогда и жалеть ни о чем не придется. А истовая верность соратников, буде такая случится, пусть станет приятным сюрпризом.

С будущим героем-любовником тоже проводились и собеседование, и даже мастер-класс в одном из борделей Митавы. Парень принял православие, получил имя Андрей, документы на дворянство (подлинные, но выданные на имя его погибшего ровесника), стартовый капитал, нормальный гардероб, целую карету подарков и кучу ценных указаний. По сути, он должен был влиять на Наталью, чтобы та способствовала нужному образованию Петра и не вмешивалась в наши эксперименты.

Андрей справился на все сто процентов. Наталья потеряла от любви голову, и ей было абсолютно все равно, кто и как обучает царевича. Главное, что ребенок жив, здоров, сыт и доволен. Ну а учителя пользовались представившейся возможностью. Петра натаскивали круче, чем меня в детстве, поскольку управлять ему предстояло не маленькой Курляндией, а огромной Россией.

Тут были иностранные языки, дипломатия, различные виды переписки (от деловой до галантной), верховая езда, фехтование, фортификация, навигация, механика, астрономия, мировая история, литература (в том числе книги моего авторства) и даже логистика. Ну и игрушечные солдатики с корабликами тоже присутствовали, поскольку начала военной науки – это тоже необходимый для правителя предмет. Единственное, Петр был явно равнодушен к танцам, живописи и музыке, но зато в точных науках демонстрировал невероятные успехи.

Не могу не заметить, что нужные люди были не только возле Петра. Не мог же я оставить своих сестер без пригляда! Особенно если учесть, как велика в XVII веке детская смертность и смертность в процессе родов. Затхлые помещения, которые никто не догадывается проветривать, и наличие пыли – не лучшее место для новорожденного малыша. Я уж не говорю о гигиене, точнее ее отсутствии! Плюс, за ребенком необходимо было пристально наблюдать, развивать и вообще обращать больше внимания. По факту же, несмотря на многочисленных нянек, результат получался не лучший. Приставленные тетки делали так, как считали нужным и удобным. Так что пришлось с этим бороться, и при школах для девочек открывать специальные курсы.

Старался я, разумеется, не только для родственников, но и для себя. Следовало думать о будущем. Хотелось бы, чтобы к тому моменту, когда я соберусь обзавестись детьми, технология уже была бы отработанной. Я-то вспомнил все, что знал в своей прошлой жизни, благо у меня был ребенок, и я помнил кучу проблем, с которыми мы столкнулись. А также дельные советы, которые мы получили. Ну и опыт, сын ошибок трудных, никуда не делся. Так что как правильно организовать процесс – я примерно представлял.

И, как оказалось, напрягался я не напрасно. Переговоры о моем браке с Анной Стюарт подошли к своему логическому завершению. Невеста выехала к жениху. Мне предстояло жениться.

Женюсь, женюсь, какие могут быть игрушки…

Год 1681-й выдался проблемным и был переполнен событиями. Мировая политическая обстановка начала меняться так, что я за ней не успевал, а тут еще эта свадьба! Похоже, у англичан иссякло терпение. Секрет красителей ни выкупить, ни выкрасть они так и не сумели, так что приложили все усилия, чтобы заполучить его как можно быстрее. Карл II Стюарт и так сидел на троне, как на бочке с порохом. Оппозиция ему буквально житья не давала.

Дело дошло до того, что король был вынужден разогнать очередной парламент, а лидер оппозиции граф Шефтсбери и вовсе сбежал. Понятно, что для стабилизации обстановки нужны были хорошие новости. Так что Карл II и мой батюшка договорились о браке окончательно. Ну а нам с Анной деваться было некуда. В конце концов, мы знали о грядущем событии и морально были готовы. Вот только если я успел хоть немного хлебнуть свободы, то бедная 16-летняя девочка вообще жизни не видела.